«Ты что, не хочешь быть толерантной?» – с ужасом спросила меня подруга, в ответ на мою резкую (увы, по обыкновению) реплику. И… я растерялась.
Согласитесь, признаться в отсутствии того, что в современной действительности претендует на роль «новой социокультурной парадигмы», что так активно насаждается в наши с вами головы (впрочем, судя по ответам студентов Якутского государственного университета, не очень успешно) – это как-то неприлично.
Всё было бы ничего – мало ли новых слов входит сегодня в речевой оборот, – но ведь толерантности (в отличие от диверсификации, например) требуют от нас с вами! К тому же фольклорное творчество уже успело отреагировать на это явление словами «оттолерантить», «толерантизация» и т.д., значит, термин принят массовым сознанием, хотя, судя по всему, в достаточной степени бессознательно.
untitled
В общем, мне захотелось снять с ушей это многоликое слово и внимательным образом изучить «состав сырья».
Откуда есть пошла… толерантность
8 А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших; 9не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его 10и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его, 11где нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос.
Послание к Колоссянам святого апостола Павла. Гл. 3
Не будем вдаваться в детальную историю этого продукта цивилизации. Некоторые ведут её от античных времён. Иные относят к периоду Римской республики. (Тогда религиозные репрессии были зафиксированы лишь раз – против культа Вакха, в современной терминологии типичной тоталитарной секты, практиковавшей не только разврат с участием несовершеннолетних, но и человеческие жертвоприношения. Причём после казни или изгнания семи тысяч доказанных убийц, каннибалов и отравителей культ Вакха был лишь частично ограничен. Не эта ли избыточествующая толерантность привела к падению республики?)
Третьи обращают внимание, что именно победившее в Римской империи христианство начало апеллировать к толерантности и это, дескать, привело к успеху принятия христианства «варварскими» народами. Четвёртые считают, что категория эта была сформулирована как своеобразное осмысление итогов Тридцатилетней войны (1618 – 1648 гг.), в которой враждующие религиозные конфессии поголовно истребляли друг друга.
И все признают, что значительный вклад в дело правового оформления толерантности внесли гуманисты эпохи Возрождения и Реформации. Свой завершённый вид она приняла у деятелей Просвещения во Франции. Последующая история рассматривается как более или менее успешное распространение идеологии толерантности.
В России до конца XVIII века латинское слово tolerantia переводилось как «терпеливость». Позднее стало использоваться слово «терпимость», подразумевающее (если верить Далю) элемент снисходительности и отрицательную оценку явления или свойства человека, с которыми мирятся по необходимости или из милости. С середины XIX века либеральные литераторы, революционные демократы и народники стали широко употреблять (в положительном смысле) слова «толерантность» и «толерировать». Для славянофилов эти словечки звучали как ругательства, и они постарались изгнать их из русского языка.
Это дело, хотя и на другой идеологической платформе, успешно продолжили большевики. Из лексикона страны Советов толерантность исчезает уже с середины 30-х годов, оставаясь, в лучшем случае, достоянием словарей иностранных слов, с пометкой «устар.» или «книж.».
К началу 90-х годов прошлого столетия толерантность вернулась из «ссылки» и довольно быстро стала превращаться в «своеобразную этическую доктрину, претендующую на центральное место в «оси координат» XXI века».
Попытка определения
Люди! Будьте терпеливы, уважайте «чужие», не свои культуры, и жить станет легче и спокойнее. Три «Т» – Терпение, Терпимость, Толерантность – вот формула межкультурной коммуникации.
С.Г.Тер-Минасова. «Язык и межкультурная коммуникация»
При ближайшем рассмотрении этикеток толерантности оказывается, что ингредиенты на них указаны самые разные. До сих пор попытки дать универсальное научное определение в отечественной и зарубежной психологии, этике, политике, теологии, философии, медицине и т.д. не увенчались успехом.
Если кратко, словари определяют толерантность, во-первых, как терпимость, снисходительность к кому-либо или чему-либо, как «способность к признанию или практическое признание и уважение убеждений и действий других людей». Во-вторых (биологическое или медицинское толкование), как полное или частичное отсутствие иммунологической реактивности, то есть потерю (или снижение) организмом способности к выработке антител в ответ на антигенное раздражение. Здесь речь идёт об утрате способности к сопротивлению негативным воздействиям.
Поскольку толерантность возникла и развилась именно как компенсаторный механизм для смягчения противоречий между труднопримиримыми (или непримиримыми) идейными и мировоззренческими позициями, главный её смысл, по мысли доктора философских наук, профессора Л.В.Скворцова, – социально-технологический. Следовательно, если нет противоречий – нет и нужды в толерантности.
Но противоречия в мире никуда не исчезли и видимо нарастают. Означает ли это, что толерантность как средство для установления гражданского мира хороша по определению?
Кандидат педагогических наук А.В.Кошарный (БелГУ), изучающий социально-психологические аспекты толерантности, пишет: «Проявляясь внешне как толерантное, поведение индивидуума по сути может быть связано с конформностью, социальной трусостью, безынициативностью, безразличием или даже пренебрежением к партнеру по взаимодействию. При неправильном формировании толерантности могут подавляться индивидуальность, активная жизненная позиция, стремление к самовыражению и самореализации… Толерантность может быть внешней, лишь демонстрируемой, и внутренней, связанной с невысоким уровнем эмоционального возбуждения».
Авторитетный философ, член-корреспондент РАН В.А.Лекторский даёт четыре возможные модели толерантности: 1) как безразличие, содержащее существование мнений, истинность которых не может быть доказана; 2) как невозможность взаимопонимания, которая ограничивает возможность взаимодействовать; 3) как снисхождение, подразумевающее превосходство в сознании человека собственной культуры, возможное терпение, но и одновременное презрение другой; 4) как расширение собственного опыта и критический диалог, позволяющий и уважать чужую позицию и при этом изменять свою в результате критического диалога.
Конечно, когда в 1994 году в Якутске проводилась региональная научно-практическая конференция «Толерантность как способ выживания народов в условиях Севера», участники пытались интерпретировать это понятие в положительном смысле. И годом позже, когда Генеральная конференция ЮНЕСКО приняла «Декларацию принципов толерантности», определившую, что этот термин «означает уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности,.. это гармония в многообразии, это добродетель, которая делает возможным достижение мира и способствует замене культуры войны культурой мира…», намерения, верю, у авторов были самые благие.
Только, к сожалению, «толерантность» нельзя объявить, как «перемирие». Зато, оказывается, можно объявить «нулевую толерантность». Именно так поступили власти Эстонии, когда начались протесты общественности по поводу сноса памятника воину-освободителю в Таллинне. Что же это за добродетель такая, которой так легко жонглировать?
Может быть, прав Бальдур Назаров, который считает, что «нам просто пытаются, грубо говоря, «втюхать» удобную политикам манеру поведения в качестве базовой моральной ценности»?
Симулякр как дубинка «золотого миллиарда»
Само по себе стремление к толерантности ещё не есть сама толерантность, как стремление к счастью не тождественно собственно счастью.
О.Я.Бондаренко. «Анатомия толерантности»
В нашу с вами эпоху, дорогие читатели, появились такие смысловые конструкции, которые учёные окрестили смешным словом «симулякр» (от лат. simulare – притворяться). Эти профессионально сконструированные привлекательные виртуальные объекты прикидываются тем, чего на самом деле не существует. С их помощью реальность подменяют искажающей её псевдореальностью и осуществляют тотальное манипулирование массовым сознанием.
Известный учёный и публицист, профессор МГУ А.С.Панарин писал: «Новая интеллектуальная элита, прошедшая школу психоанализа и научившаяся работать с «комплексами», считает делом своей профессиональной чести создать столь плотную, столь непроницаемую для свидетельств реального опыта систему симулякров, что погружённые в неё получат возможность полной и окончательной «отключки». Здесь-то мы и подходим вплотную к вопросу о природе современной классовой эксплуатации. Люди, владеющие технологиями производства «чувственно полноценных»… симулякров, могут выступать в роли касты фальшивомонетчиков: в обмен на наши трудовые усилия или наши природные богатства они нам предложат «блестящие видимости».
Симулякры имеют претензию на неоспоримость. «Сомнение в содержательности таких конструкций, их очевидности и бесспорности рассматривается как свидетельство неполноценности и асоциальности субъекта познания, со всеми вытекающими из этого негативными следствиями, наиболее типичным из которых является информационно-коммуникационное изгойство, – пишет доктор философских наук, профессор В.П.Бабинцев (Белгород). – В последнее время оно всё чаще доводится до прямых политических и административных санкций, что заставляет говорить о феномене нового тоталитаризма, основанного на контроле мировой элиты («золотого миллиарда») над электронными средствами массовой информации».
Именно таким, типичным симулякром считают многие исследователи толерантность. Поскольку трактовок её необычайное множество, всегда можно указать критикам на неправильную интерпретацию.
Особенно опасна «содержательная размытость» симулякров, затрагивающих не только социально-политические, но и нравственно-этические проблемы. «В отношении последних, – считает Бабинцев, – общественная мысль, прежде всего, принадлежащая к российской (в основе своей русской, православно-христианской) культуре всегда стремилась к определённости, при которой, в соответствии с евангельским принципом, «да» – это «да», а «нет» – это «нет». Всё остальное – от лукавого. И уже в данном отношении возникают сомнения, в какой степени понятие толерантность органично ценностям и смыслам отечественной традиции, в которой акцент делался на идеи справедливости, милосердия и любви…»
(продолжение следует)